«Когда ты работаешь на проекте, то выходных вообще может не быть»

Помощник режиссера о том, как устроено театральное закулисье

8 190

Работа в театре почти всегда ассоциируется с творчеством. Но ведь кроме собственно актеров за постановку каждого спектакля отвечает еще множество человек. Среди них — помощник режиссера, или стейдж-менеджер.

О том, какой может быть работа в театре, если ты не актер и даже не творческий человек, «Просто работе» рассказала Ксения Виниченко — стейдж-менеджер и автор канала о театре «Софиты не светят».

Ксения Виниченко – Стейдж-менеджер
Ксения Виниченко
Стейдж-менеджер

Есть такое волшебное слово — «гоу»

По сути, помощник режиссера, второй режиссер или стейдж-менеджер (в зависимости от того, как эта должность называется в организации) — это клей, который держит весь проект вместе. Это такой проджект- и продакт-менеджер всего спектакля или проекта.

В период подготовки этот человек занимается документацией в зависимости от требований компании: от списков реквизита и списков декораций до графиков репетиций, вызова артистов, расписания репетиций и прогонов и так далее.

Еще он следит, чтобы все всё успевали и делали вовремя. И одна из самых важных вещей: человек следит, чтобы художники понимали техников, а техники понимали художников, то есть фактически он занимается переводом с художественного на технический. Если режиссер хочет что-то сделать, надо понять, возможно ли это и сколько времени займет. То есть это такой человек, который отвечает полностью за всю коммуникацию в процессе подготовки.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Во время спектакля это еще и человек, который дает команды. В правильном — с моей точки зрения — театре ничего на сцене не случается без команды стейдж-менеджера.

Есть такое волшебное слово — «гоу». Используется оно даже в русском театре, потому что в нем один слог и сразу понятно, когда нажимать на кнопку.

Если нужно, чтобы переключился свет, я скажу: «Свет номер 116, гоу!» Оператор нажмет кнопку — и изменится световая картина. Это нужно, чтобы зритель каждый день видел один и тот же спектакль. И, если у операторов по свету, звуку или монтировщиков что-то пойдет не так, они могли бы сосредоточиться на решении проблемы, просто нажимая кнопку на пульте вовремя.

Во многих российских театрах помощник режиссера в первую очередь отвечает за то, чтобы пришли все артисты, дает три звонка, открывает занавес и дает команды только монтировщикам, потому что их работа достаточно опасная для артистов. Если что-то происходит не вовремя, то могут сильно пострадать люди и декорации. Поэтому для подстраховки есть помощник режиссера — человек, который дает им команды.

Команды в российском театре даются очень по-разному. Иногда машем, иногда светим, в зависимости от спектакля.

Мне казалось: это лучшее, что со мной может случиться в жизни

В 14 лет я посмотрела концерт Милен Фармер, и он был такой потрясающе красивый, что полностью заворожил. Я сидела эти два часа, смотрела и думала, что хочу делать так же. Самое яркое впечатление на меня тогда произвел свет, и я подумала, что хочу быть художником по свету.

Мне всегда казалось, что это мечты, которым никогда не суждено сбыться. Сперва я хотела быть художником по свету. Потом, в школе, меня поставили за настоящий звукорежиссерский микшер на концертах, и я подумала, что хочу быть звукорежиссером. Но как-то всё это не сложилось.

Я пошла учиться в совсем другой вуз. По образованию я «бакалавр информационной безопасности».

Но на втором курсе я вышла на работу капельдинером — человеком, проверяющим билеты, — в службу, которая на тот момент работала с несколькими театрами, где шли мюзиклы. После Милен Фармер я посмотрела несколько французских мюзиклов и абсолютно влюбилась в жанр. Даже когда я просто стояла и проверяла билетики и продавала программки, мне казалось: это лучшее, что со мной может случиться в жизни.

Я быстро выросла по карьерной лестнице и пришла работать в другой театр. В какой-то момент из-за конфликтов я ушла со словами «Я больше никогда не буду работать в театре». Но уже через два месяца меня позвали на работу администратором. Фактически это лицо театра, которое общается со зрителями, выписывает пригласительные, рассаживает зал и решает проблемы зрителей — например, с двойными билетами, с опозданием на спектакль.

Но мне всегда очень хотелось работать за кулисами. Мои друзья, которые тоже работали в театральной сфере, устроили мне встречу сначала с одним из заместителей директора в Московском Доме музыки, который, почитав мое резюме, предложил переехать в Омск и работать там заместителем директора в какой-то консерватории. А потом отправил к одному, к сожалению, ныне покойному директору одного из московских театров, который сказал: «Вам, деточка, надо в помрежи, потому что, конечно же, вас не возьмут без опыта ни в один цех».

Я работаю в студии звукозаписи

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Отделы в технической части театра называются цехами. И вас не возьмут ни в один цех, потому что там и так избыток профессионалов с образованием, а у меня не было образования. Очень круто, когда есть желание, но этого недостаточно. А работу помрежем можно начать, просто умея общаться с людьми.

Один из моих других друзей работал актером в «Театриуме на Серпуховке» под руководством Терезы Дуровой, и, когда у них появилась вакансия помрежа, я уговорила взять меня на работу. Это место научило меня какому-то невероятному количеству вещей. И фактически вымуштровало из меня отличного помрежа, потому что там много сложных спектаклей, в которых от твоих команд зависит безопасность артистов, много движущихся элементов, люков. А еще это музыкальный театр, где есть возможность поработать с живым оркестром, — абсолютно потрясающе.

Я проработала там полтора года, затем ушла на фриланс и до пандемии была ассистентом технического директора, техническим переводчиком и стейдж-менеджером на проектах. Но когда началась пандемия, осталась без работы, потому что все проекты, на которые я рассчитывала, накрылись медным тазом. Сейчас я вышла на работу в компанию Sechenov.com, где работаю вторым режиссером.

Это примерно та же самая работа, но с большими, стадионными проектами.

Какие «мои» шоу вы могли видеть

Как стейдж-менеджер я ездила на гастроли с российской версией спектакля «Шоу пошло не так». Это спектакль, который был поставлен в Вест-Энде в Лондоне и переставлен у нас по лицензии.

Три года проработала администратором в театре «Балет “Москва”». Еще в 2019 году под Новый год работала с Сергеем Полуниным на его балете «Красная Шапочка», который проходил в «Зарядье». Спектакль ставил британский режиссер, и я могла увидеть другую систему стейдж-менеджмента.

То же самое с Fashion Freak Show Жана-Поля Готье, где я работала стейдж-менеджером, когда они приехали в том году в феврале. Там французский каст, французские артисты, при этом британская команда. Это было такое прекрасное смешение всех техник.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Драки нужно проходить перед спектаклем

График зависит от места работы. Например, когда ты едешь на гастроли, у тебя может быть абсолютно безумный график, в котором ты что-то ночью монтируешь, а утром приходишь на площадку. В шесть утра уходишь в отель, к девяти возвращаешься, потому что у тебя первый спектакль в 12 часов дня.

Если работаешь в государственном театре, скорее всего, график будет 6/1 с выходным в понедельник. А дальше зависит от театра и от того, сколько у тебя спектаклей.

В ежедневном прокате, например в «Шоу пошло не так», когда каждый день играется один и тот же спектакль, ты приходишь за два часа до начала спектакля и всё проверяешь. Если в спектакле есть драки, их обязательно нужно проходить перед спектаклем, чтобы артисты друг друга не поранили. Если в мюзиклах есть сложные арии, их могут спеть. Потом проводишь спектакль и уходишь домой — и так шесть или семь дней в неделю.

На проекте выходных вообще может не быть. С 10 января по 23 марта 2020 года, перед самым карантином, я проработала только с одним выходным, потому что просто переходила с проекта на проект. Один выходной — это день, когда у всех в Fashion Freak Show Жана-Поля Готье был выходной просто потому, что он положен по договору.

Мы заточены на то, чтобы решать проблемы

Нас, помрежей, считают творческими единицами, которые могут решать что-то в спектакле — непосредственно во время постановки и в процессе спектакля. Но при этом стейдж-менеджеры — это люди абсолютно максимально нетворческие. Как говорит мой нынешний начальник, у нас из творческих компетенций только базовое представление о симметрии.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Мы очень технические люди, заточены на то, чтобы решать проблемы. Мы понимаем творческий язык, но при этом сами не придумываем ничего.

Нередко люди считают, что, начав свой путь с помощника режиссера у какого-нибудь своего любимого режиссера, они предложат ему гениальных идей — и тогда им дадут поставить свой спектакль. К сожалению, это так не работает.

Зарплаты в российских театрах очень маленькие

К сожалению, в российских театрах есть идея о том, что все мы работаем во имя искусства, а художник, как известно, должен быть голодным.

Поэтому зарплаты в российских театрах относительно других индустрий очень маленькие.

Я не уверена, что хотела бы сейчас раскрывать сумму своей зарплаты, но у меня есть друзья, которые работают в IT. И моя зарплата сейчас в три раза меньше их зарплаты, при том что они не находятся на руководящих должностях и не программисты.

Моя зарплата даже ниже средней зарплаты по Москве, причем значительно. И это сейчас, когда я работаю в коммерческой компании. Когда я работала в государственном театре, моя зарплата была еще в два раза меньше, чем сейчас.

Можно ли эту сумму увеличить? Работая в государственных театрах, нет. Как правило, зарплата — это оклад и доплата за спектакли. Всё зависит от того, сколько у вас работает помрежей, сколько есть спектаклей и как у вас идет борьба за эти деньги.

В частных компаниях, конечно же, зарплата больше. И когда я работала на фрилансе, получала больше, чем сейчас. Но фриланс на то и фриланс, что сегодня проект есть, а завтра нет. И пандемию я пережила только благодаря тому, что успела накопить себе за год приличную финансовую подушку, которая берегла меня четыре месяца.

То есть можно пойти работать в коммерческую структуру или на фриланс. Но если вы хотите работать ради искусства, то лучше не делать ни того ни другого — высокого искусства в коммерции и фрилансе очень мало.

На помощников режиссера нигде не учат

На помощников режиссера нигде не учат. Это большая проблема, потому что на эту должность идут люди, которые хотели стать артистом или режиссером, у них не получилось и они решили остаться в театре хотя бы так.

Так появляются те, кто ничего не делает: просто сидят, открывают занавес и дают звонки. Но есть и абсолютно потрясающие люди, которыми я восхищаюсь и на которых равняюсь.

В Америке или в Великобритании это настоящая театральная профессия, на которую нужно учиться четыре года. Первые два года тебе дают базовые знания по всем техническим специальностям, ты изучаешь всё про свет, звук, про видео. Учишься строить декорации, разбираешь сопромат, физику и прочее. Затем тебя учат непосредственно стейдж-менеджменту.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

В первую очередь это всякие soft skills, ведь нам важно понимать, как общаться с людьми. Это основа нашей профессии. Здесь часто возникают конфликты, и решает их, как правило, помреж. Важно убрать в сторону все свои амбиции и уговаривать людей до последнего делать так, как ты считаешь нужным.

Если вдруг что-то идет не так во время спектакля, решение принимает помощник режиссера. Очень важно, чтобы, когда ты говоришь: «А сейчас мы будем делать вот так», тебя послушались 30 бравых монтировщиков.

Как правило, эти решения принимаются за несколько секунд. Например, у тебя встал штанкет, не опускается декорация, проекционный экран. Ты придумываешь, что закроешь занавес и проекцию покажут на занавес. Красный занавес, конечно, не проекционный экран, но, по крайней мере, не теряется эффект.

Если не закрылся до конца люк на сцене, через который едет декорация, ты должен успеть сказать монтировщику, чтобы он поменял движение декорации. Это всё на самом деле дико страшно, но на этот адреналин подсаживаешься, как на иглу.

Мне самой повезло, потому что я встретила в свое время женщину, которая когда-то была стейдж-менеджером, а потом стала техническим директором. Она сильно помогла, отвечая на тонну моих вопросов. И сейчас я всегда могу прийти к ней с любыми вопросами: от того, какой документ нужен, чтобы провезти бутафорский пистолет через границу в качестве реквизита, до того, как правильно оформлять технический райдер.

Менторство в подобных вещах очень ценно. Если бы не ее помощь, не знаю, где бы я была сейчас.

Становилось всё больнее и больнее

Март 2020-го был самым жутким месяцем за все восемь лет, пока я работаю в театре. В начале месяца я работала на монтаже иностранного проекта, прокат которого должен был длиться полтора месяца. Мы неделю на ледяной арене собирали декорацию. С восьми утра до восьми вечера каждый день на протяжении семи дней.

И на следующий же день, после того как мы закончили монтаж, меня разбудили утром вопросом: «Ты можешь завтра выйти на демонтаж? У нас не получается привезти артистов. Мы приняли решение, что откладываем начало проката».

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Я отказалась, потому что у меня был другой монтаж: я вышла на еще один крупный иностранный проект. Мы собирали его двое суток. Был завоз, холод, снег, лед — всё, как положено в марте. Очень скользко, очень много проблем. Часть артистов отказалась приезжать, потому что пандемия и страшно. Но у нас всё получилось: мы настроили свет, начали генеральный прогон. И в этот день вышло постановление о том, что нельзя собираться больше 50 человек. А проект был на шесть тысяч.

Мы даже не доиграли прогон. Сыграли первый акт и ушли. На следующий день начали демонтаж и увезли этот проект. Это безумно больно. Прямо полнейший феерический отстой.

Затем я четыре месяца сидела без работы, один за другим отменялись проекты. У меня были назначены гастроли в Сингапур — первые гастроли в качестве продакшен-менеджера, они должны были стать большим шагом для моей карьеры. Накрылись гастроли в Израиль. Отменились гастроли в Крым и проект в Москве. Становилось всё больнее и больнее.

Понятно, что государственные театры, скорее всего, выживут. Но маленькие коммерческие, частные театры фактически сейчас находятся на грани полного уничтожения, потому что играют в убыток. Некоторых спектаклей сейчас нет, очень много отмен (интервью готовилось в начале года — Прим. редакции). И соответственно, денег у театров нет совсем. Нет денег — нет зарплат.

В какой-то момент начинаешь замечать всё

А потом происходит первый прогон спектакля целиком или встает декорация, которую вы собирали всю неделю. Чувство восторга, которое одолевает в этот момент, выключает вообще все мысли о «нормальной» жизни. Конечно, мне хотелось работать в офисе пять дней в неделю с девяти до 18 часов. В моей работе часто приходится работать без выходных. А когда ты фрилансер, кажется, что любой выходной снижает твой доход.

Когда работаешь несколько месяцев без выходных, очень устаешь. Хочется всё бросить и тихо сидеть в офисе с бумажками, в семь вечера идти домой, гладить собаку, готовить еду, в выходные гулять с друзьями.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

У меня есть друзья, которые работают в офисах. И когда я вижу, с каким восторгом они рассказывают про то, как они проработали свои 8–10 часов, я вижу в их глазах тот же самый восторг, который возникает у меня, когда я собрала очередную декорацию или провела очередной спектакль. И я понимаю, что у каждого своя идеальная работа.

Я очень люблю театр. Но мое восприятие сильно поменялось после того, как я начала работать стейдж-менеджером. Теперь вместо того, чтобы быть полностью погруженной в историю, я в первую очередь смотрю, как выстраиваются процессы перестановок сценических декораций, как друг с другом взаимодействуют службы. Очень люблю находить моменты условных неполадок, ошибок.

В какой-то момент начинаешь замечать всё: свисающий лишний провод или сдвинутую световую метку, когда артист встает на свою марку, а не попадает в луч, потому что прибор сбился. Особенно мне нравится так смотреть спектакли, когда я хожу в театр к друзьям или коллегам. Ведь потом можно пойти в закулисье и увидеть, как всё организовано.

«Когда ты работаешь на проекте, выходных вообще может не быть»

Кем я хотела стать в детстве

В детстве мне нравилось много разных профессий. Сперва хотела быть историком, потому что мой папа очень классно рассказывает про историю и я обожала его слушать.

Потом археологом, потому что я любила Греческий дворик в Пушкинском музее и хотела находить похожие штуки. Я хотела быть биологом, как мама. Я хотела быть следователем, как прекрасные женщины из детективов, которые я смотрела.

Хотела быть звукорежиссером и художником по свету. И продолжаю считать, что художник по свету у Милен Фармер — самый гениальный человек на свете. И я всегда мечтала с ним поработать, вплоть до прошлого февраля, пока не узнала, что художник по свету Fashion Freak Show Жана-Поля Готье — это он и есть. Несмотря на то что мы с ним лично никак не встретились, моя мечта сбылась.

Корректор/литредактор: Варвара Свешникова
Фото: из личного архива героини