«Ох, рано встает охрана!» — ода офисным охранникам

В любом уважающем себя офисе есть охранник. Да что там в офисе, охранники сейчас повсюду — в магазинах, в метро, в школах, в парках, даже в театрах. В московском Театре наций охранники есть даже в буфете. Натурально, заходишь в антракте закусить, а там люди в черном между столиками. Бог знает зачем — может, смотрят, чтобы никто не увел пирожное эклер или бутерброд с колбасой. Впрочем, бутерброды там стоят столько, что невольно закрадывается мысль: спектакль — это только предлог.

Потому что — где там эти стратегические ракетные комплексы, кто их видел? А охранники — вот они, каждый день берегут наш покой, чтобы мы могли спокойно трудиться и всё остальное. Мне охранники напоминают былинных богатырей — те, как вы помните, полжизни лежали на печи и набирались сил, чтобы дать отпор отпетым бандитам и нарушителям порядка.

Офисные охранники в своих будочках с тонированными стеклами только на первый взгляд ничего не делают — на самом деле они тоже копят силы, время от времени лениво отбиваясь от назойливых курьеров. И конечно, они смотрят телевизор. Один мой друг справедливо заметил, что давно пора сделать канал «Охрана-ТВ», тем более что практически весь необходимый контент — ментовские сериалы, шансон и футбол с хоккеем — уже есть. По-моему, очень перспективное таргетирование, как говорит мой молодой коллега из отдела маркетинга. Рекламодатели бы в очередь выстроились.

Тогда, правда, должность эта называлась «ночной сторож», но ведь сути это не меняет. На работу оформился я, но ходили мы на нее по очереди с моим другом Митей. По молодости лет и недостаточной сознательности мы, увы, часто пренебрегали своими обязанностями и прогуливали службу. По нашей вине означенная фабрика часто оставалась совершенно беззащитной, но, положа руку на сердце, вряд ли речь шла о серьезной опасности — не было тогда еще в людях столько цинизма и бессовестности, чтобы воровать по ночам детские кубики и пирамидки.

Правда, когда разгневанный проверяющий, уже, видимо, отчаявшийся застать кого-то на рабочем месте, пришел меня увольнять, на посту был мой друг, так что гневную фразу «Фельдберг, вы уволены!» пришлось выслушать ему. Митя хотел было с достоинством возразить, что он не Фельдберг, но решил не усложнять — и правильно, в общем, сделал.

Но на этом охранная карьера наша не закончилась: вскоре мы вместе устроились сторожить по ночам геодезическую экспедицию, размещавшуюся в одном из деревянных домов на улице Калеви. Это была работа мечты: в отличие от фабрики, где приходилось сидеть в будке, здесь была специальная раскладушка, где без зазрения совести можно было спать всю смену с подушкой и одеялом.

Первый настоящий охранник (а не сторож) вошел в мою жизнь на первой же работе после университета: я служил переводчиком в английской компании, которая продавала таймшер, то есть возможность проводить ежегодно две недели в сказочном домике на Канарских островах.

Нашего звали Владимир Михайлович, был он майором милиции в отставке и бо́льшую часть времени проводил на стуле в прихожей квартиры, снятой под офис, отворяя тяжелую железную дверь визитерам. Дело было серьезное: поскольку канарскую мечту продавали исключительно за наличные, то желающих охранять наш офис и взять, так сказать, его под крыло вскоре стало довольно много. Михалыч даже имел пистолет, но при мне, по крайней мере, ни разу его в ход не пускал: грамотно, как сейчас бы сказали, разруливал потоки.

Временами Михалыч штопором уходил в запой, но уволить его англичане не могли, так как боялись остаться без милицейской крыши. В свободное от хлопот время он на своем стульчике в прихожей читал научно-популярные книжки про инопланетян и НЛО, объясняя мне: «Прилетят, Сань, никуда не денутся». Но прилетели не инопланетяне, а обэповцы — однажды вечером офис опечатали, и тут уж никакой Михалыч не помог: он просто пропал. С милицией англичане как-то договорились, но Владимир Михайлович в офис больше не вернулся.

Но, понемногу освоившись, я и в них обнаружил что-то вполне человеческое. В нашем старом — доковидном — офисе ближе всего мне удалось пообщаться с двумя стражами: Василием и Юрой.

Василий, царствовавший на входе в здание, любил время от времени обратиться ко мне с каким-нибудь вопросом. Может, это было потому, что сам род его деятельности не предполагал собеседников, кроме тех, кто стучал в тонированное стекло его будки с пугливым криком «Есть кто?», а может, это был акт мужской солидарности, потому что служил я в женском модном журнале, где всего мужиков-то — стилист наш да я.

Однажды я имел с Василием продолжительную беседу про значение кнопки Preset на пульте от кондиционера, в ходе которой он постоянно повторял: «И чо?» — пока мы оба не убедились, что словарное значение слова preset, единственное доступное мне значение этого слова, ни на шаг не приближает нас к пониманию того, что происходит при нажатии одноименной кнопки. В конце концов мы оба замолчали и стали смотреть на беззаконный кондиционер, который продолжал бесконтрольно, но неуклонно понижать температуру в лобби.

В другой раз, когда я возвращался с обеда — в одной руке очки в футляре, в другой книжка из серии «ЖЗЛ», — охранник спросил:

— Скажите, Александр, а вот у вас «Гапон» написано на книжке, это поп Гапон?

— Да, — отвечаю, — поп.

— Тот самый?

— Да, — говорю, — тот самый.

— Так я и думал! — сказал Василий, подмигнул мне и хитро улыбнулся.

Юра был охранником у нас на этаже. По прихоти внутренней инструкции, которую я никогда до конца не мог понять, всякий посетитель нашего офиса должен был сначала предъявить паспорт и получить пропуск внизу, где сидел Василий, а потом еще непременно зарегистрироваться с паспортом на этаже, куда он направлялся. И вот тут его встречал Юра, человек с косым пробором, низким бархатным голосом и, как выяснилось позже, большим сердцем. Он всегда жалел меня, когда мы оставались вдвоем вечером или на выходных и я выходил покурить на черную лестницу с очередной распечаткой, чтобы прочесть текст перед редактурой. Юра качал головой и говорил: «Не жалеешь ты себя, Сань... Брось это дело, иди домой...»

По вечерам, когда офисная публика расходилась, Юра надевал майку, спортивный костюм, шлепанцы и слушал шансон, или разогревал себе еду в микроволновке, наполняя весь этаж запахом голубцов, или смотрел футбол, или просто спал. Однажды, увидев в курилке, как я опять что-то читаю по работе, Юра сказал: «Ну сколько можно работать, Сань...» Потом затянулся и продолжил: «Тебе, знаешь, надо такую машинку купить. Чтобы там, где плохо, раз! — и стало бы хорошо. Само, понимаешь? А ты бы домой пошел». И засмеялся так, по-доброму.

Когда начался ковид, компания, где я работаю, сменила офис, и время от времени я вспоминал нашу доблестную охрану, всё думал, как там они, когда некого охранять, тем более многие на удаленке, неужели пришел конец этой модной профессии? А несколько месяцев назад встретил на улице седовласого Василия — мы давно выяснили, что, оказывается, живем в одном районе. «Очень скучали по всем вам сначала, — вздохнул он в ответ на мой вопрос, как там дела. — Совсем было тоскливо и пусто. А потом, в конце прошлого лета, новые заехали. Ну, арендаторы в смысле. Теперь дым коромыслом — некогда скучать!»

Так что, похоже, рано еще хоронить этих богатырей. Никуда нам друг от друга не деться. Были бы люди — а охранники найдутся.

_{Корректор/литредактор: Варвара Свешникова
Иллюстрация: Studio 72 / Shutterstock}