Я работаю плотником: строю дома, срубы, реставрирую храмы

«Построить дом из цельного бревна дорого, но в будущем станет еще дороже»

9 117

Инженер-радиоэлектронщик Денис по счастливой случайности ушел в плотники и научился работать с деревом на строительстве храма. Теперь он строит срубы, реставрирует церкви и сам учит волонтеров. Станислава Новгородцева сняла его за работой.

Денис Плетнёв – Плотник
Денис Плетнёв
Плотник

Я родился и по-прежнему живу в Краснознаменске — это Московская область, военный городок. Мой отец подполковник, уже в отставке. Не припомню, чтоб я мечтал стать плотником. Хотя с детства занимался с деревом — у меня стамеска была, от нее даже остался памятный шрам на пальце.

Я работаю плотником: строю дома, срубы, реставрирую храмы

Школу окончил, поступил в Бауманский университет, отучился на инженера-радиоэлектронщика, близко со специальностью отработал пять лет: сотовой связью занимался в телекоммуникационных компаниях разных. Отправной точкой к смене профессии были книги. Сергей Алексеев — такой есть писатель, наш современник. У него есть серия книг «Сокровища Валькирии» — в то время на меня впечатление сильное произвела, потянуло к старине, захотелось что-то делать своими руками.

Изначально хотел стать кузнецом, но в 2010 году не нашел курсов, где могли бы научить. Мне случайно попалось на глаза объявление Дмитрия Александровича Соколова о том, что он близ Сергиева Посада организует бесплатные курсы для волонтеров. Так я попал в Мекку плотников. В прошлом году наш учитель умер, но из-под его крыла вышло много людей, которые сейчас занимаются плотничеством. В Воздвиженском, где Дмитрий Александрович обитал, сейчас строят фрагмент северной деревни — такой музей под открытым небом.

В 2010 году я написал заявление на увольнение. Не из-за того, что стал плотником, а просто там уже край был, и я решил: всё, увольняюсь. Подал заявление 1 июля, еще две недели отработка. И тут по рекомендации Дмитрия Александровича меня зовут в экспедицию помощником. Отрабатываю в свой последний день, 14-го числа, еду домой за рюкзаком и уезжаю на Север.

В этой экспедиции мы попадаем в аварию, у нас меняются планы, и мы оказываемся в селе Архангело Каргопольского района. Там знакомимся с местным батюшкой, который предлагает нам рубить новый местный храм. Сейчас он готов — храм Пахомия Кенского, мы делали его около пяти лет. В процессе вот этого строительства, от фундамента до креста, я постепенно и учился.

Ни разу не пожалел, что сменил работу. Просто знаю, что я должен был это сделать, должен был этот храм построить. Я уже 10 лет в профессии. Чего-то не знаю, честно скажу, а в чем-то уже разбираюсь крепко и могу советы дать, научить. А куда расти всегда есть. В любой работе есть свои нюансы. Есть работа, которая не приносит удовольствия, есть — которая приносит. Везде своя рутина, которую ты хотел бы никогда не делать, но приходится.

И столяр, и плотник работают с деревом, но столяр — это работа большей точности. Оконные рамы, столы, стулья, где детали плотно-плотно прилегают, — это больше интерьерная работа. У плотника работа помасштабнее, погрубее. Я, честно говоря, не очень люблю мельчить, мне больше нравятся срубы, где топором машешь, где есть размах. А такое, где нужно стамеской или рубаночком, не мое.

Ко мне обращаются частные лица, архитекторы, также я реставрирую храмы. За это тоже платят, но ценник благотворительный.

Уже два года я работаю над восстановлением старого дома. Начал с полов, потом потолками занимался. Это родовой дом, он человеку дорог как память. Но многие говорят, что лучше бы снести, новый построить. Иногда это целесообразнее. А еще у старых мастеров немного видение другое. У нас городское видение: всё должно быть параллельно, перпендикулярно, а у них — ну подумаешь, под наклоном. Они вообще не парились.

По выходным я помогаю фонду «Вереница». Основная задача у нас — найти людей, которые интересуются деревянным зодчеством и готовы ездить в волонтерские поездки. Мы учим их в нашей мастерской, чтобы в экспедициях они могли что-то функциональное выполнить, а не просто гвоздь забить. Обычно в таких поездках есть мастера, которые получают за это деньги. И есть волонтеры, которые приехали на время своего отпуска и полноценно работают.

Построить дом из цельного бревна дорого, но в будущем станет еще дороже. Сейчас образуется монополия на лес, частников потихоньку из этого дела вытесняют. Однако, я думаю, ценители не исчезнут и моя профессия останется востребованной. Это корни, что-то генетическое в этом есть. Когда ты видишь, например, народные костюмы, они цепляют взгляд, привлекают внимание. Даже если ты в этом ничего не понимаешь, всё равно это записано на подкорке, в генах. И с деревянным жильем, мне кажется, то же самое — этого не вытравишь. В квартирах мы живем 100 лет — это очень маленький срок по сравнению с тем, сколько жили в срубах.

Текст, фото: Станислава Новгородцева
Корректор/литредактор: Варвара Свешникова